Лунінецкі сшытак № 6

Итак, сфрагистика рассматривает печати и как знак удостоверения документов, и как один из видов исторических источников, и как памятник искусства.

В России изучение печатей началось в XVIII веке. Большое внимание уделяли ему В.Н. Татищев и Н.М. Карамзин. У меня нет данных, кто в Беларуси в XIX веке занимался сфрагистикой, есть только сведения, что в советское время этой дисциплиной занимался известный учёный и коллекционер Н.Н. Щекотихин (1896-1940). О нём сохранилось мало данных. Известно, что увлекался он нумизматикой, сфрагистикой и фалеристикой (коллекционированием и изучением памятных медалей). В биографии, написанной 12 августа 1930 года на допросе по делу т.н. «Союза освобождения Белоруссии», Н.Н. Щекотихин упоминает о своей научной деятельности: «...занимался сфрагистикой и нумизматикой» («Мастацтва» №3/1993, стр. 51).

Происхождение печатей восходит к глубокой древности. Его нужно искать в тех знаках, которые первобытный человек ставил на предметах, ему принадлежащих. Каждый род обожествлял какое-нибудь животное, птицу, иногда принимал их имя, делал их тотемами. Изображение животного или птицы служило родовым знаком, отличало этот род от других. С развитием человеческого общества, с появлением собственности связана замена изображений животных на отдельных предметах изображениями орудий труда или элементами бытового характера. Постепенно родовой знак заменяется на семейный и ставится на предметах, находящихся в частной собственности семьи. Изобретение письменности повлекло за собой изменение знаков собственности. Очень часто таким знаком принадлежности становились инициалы — начальные буквы имени главы семьи.

Печати знали древние шумеры и ассирийцы, египтяне и китайцы. Ими пользовались в древнем Вавилоне и Риме.

Большое распространение печати получили в средние века, когда велись многочисленные войны и стычки между государствами, заключались мирные договоры, торговые сделки и т.д.

В XVII-XVIII веках потребность в печатях ещё более возросла — ни один договор, соглашение, указ, распоряжение или постановление не вошло в жизнь «без скрепления печатью». Печать стала необходимым атрибутом жизни человека.

О чём может рассказать лунинецкая сфрагистика разных лет — печати учреждений, церквей, костёла, учебных заведений, личные печати и т.п.? Они расскажут об истории нашего города, о людях, живших здесь в начале ХХ века, о их пристрастиях, о различных организациях. которые давно прекратили своё существование. Оттиски печатей - это отпечатки истории. И хотя не все виды нижеперечисленных оттисков можно строго отнести к печатям (более — к штампикам), они являются частью лунинецкой сфрагистики, а значит истории.

Печати делятся на матрицы и отттиски. Матрицы — это рисунки печатей, вырезанные на металле, камне, кости, стекле, в наше время — на каучуке, резине. Отттиском называется отпечаток, который получился на металле, воске, бумаге, сургуче в результате применения матрицы. Основной формой печатей до XV века были вислые печати. В конце XIV века появляются прикладные печати. Приблизительно с конца XVII века входят в употребление красные и чёрные сургучные печати.

На документах XIX — начала ХХ века встречаются т.н. «копчёные» печати. Материалом для получения таких печатей-оттисков являлась сажа. Металлическая или каменная матрица коптилась обычно на свече или на керосиновой лампе и затем прикладывалась к бумаге. Поле такой матрицы давало чёрный отпечаток на бумаге, а вырезанные буквы или рисунок получались белого цвета. В XIX веке (да и в начале ХХ) «копчёные» печати употреблялись преимущественно в сельской местности — ими пользовались старшины волостных правлений, сельские старосты, сельские священники. «Копчёные» печати встречаются и на документах, исходящих из городских учреждений XVIII-XIX веков. Такие печати недолговечны. Если документы с подобной печатью часто использовались, просматривались, передавались из рук в руки, то печать размазывалась и её нельзя было прочесть. Если же документы с «копчёными» печатями хранились в архивах, то и сегодня вид у них вполне «свежий». В моей коллекции лунинецких оттисков печатей имеется несколько подлинных оттисков «копчёных» печатей сельских и волостных старшин и старост, а также церквей (рис. 1-5). Но постепенно сажа заменялась сухой мастикой, и вскоре «первобытный метод был забыт, тем более что матрицы стали каучуковыми (резиновыми).

Очень мало в моей коллекции оттисков печатей и штемпелей конца XIX — начала ХХ века. Большинство из имеющихся оттисков связано с Полесской железной дорогой. Это оттиск гербовой печати Полесских железных дорог с изображением герба России (рис. 6). Это и оттиск печати с названием учебного заведения — Лунинец(кое) высш(ее) начальное училище П(олесских) ж(елезных) д(орог). В центре печати — двуглавый орёл, но уже без короны. На документе, где оттиснута эта печать, есть ещё угловой штамп. На нём стоит дата «9 сентября 1919 г.» (рис. 7-8). Это и объясняет отсутствие короны на печати, но угловой штамп вносит ещё одну загадку — название училища на нём звучит по-другому: «Лунинецкое железнодорожное училище. Лунинец. Полесских ж.д.»

Некогда деревня Чучевичи имела ещё одно название — «станция». На документах сохранились оттиски печати и штампа с текстом: «Полесскія каз(ённые) ж.д. Служ(ба) движения. Ст. Чучевичи» — и прямоугольный штемпель: «Ст. Чучевичи. Пол(учено) 17 августа 1909 до полудня 10 час(ов) 20 мин(ут)» (рис. 9-10).

Есть среди оттисков печатей начала ХХ века и такие, о владельцах которых ничего не известно. Иногда оттиски печатей таят в себе загадки, которые сегодня трудно разгадать. В бумагах одного лунинецкого семейного архива в 1950-х годах была обнаружена бумага за 1908 год с оттиском печати с текстом: «М.Д. Фрей. Врачъ ст. Лунинецъ Садовая 4». Оттиск несколько необычного, фривольного вида, учитывая серьёзность профессии врача: в виде веночка из дубовых веток, внутри которого фамилия обладателя необычной печати; адрес врача помещён над венком на ленте. Оттиск печати имеет довольно большие размеры — 3,5 х 5,5 мм. Возникают вопросы — какую специальность имел врач М.Д. Фрей, поселившийся в Лунинце в начале ХХ века. сколько времени он лечил лунинчан, какая улица в то время носила название Садовая (возможно, нынешняя Советская)? Сегодня на эти вопросы очень трудно ответить (рис. 11).

Несколько слов о т.н. угловых штампах. Эти печати дают много исторических данных.

Документ за декабрь 1887 года свидетельствует, что в конце XIX века Лахва именовалась «местечком» и принадлежала к 4-му стану Мозырского уезда Минской губернии, что здесь находился пристав, а также, что в 1891 году в м. Лахва находился благочинный, что Лахва относилась к 4-му округу Мозырского уезда Минской епархии (рис. 12-13).

Угловой штамп документа 1916 года свидетельствует, что в России существовал корпус лесничих и что на «ст. Лунинецъ Пол.ж.д.» имелось лесничество (рис. 14).

Наибольшее количество оттисков печатей в моей коллекции - это оттиски церковных печатей. Почти на всех присутствует анонимное изображение храма, дано название церкви: «Печать Дятловичск(ой) Преображенской цер(кви) Пин(ского) уез(да)», «Печать Чучевичской Покровской церкви» 1910 года (рис. 15-16). Лунинецкая церковь в начале ХХ века имела неколько печатей. Одна из них служила д ля обозначения служебной корреспонденции и бесплатной пересылки церковных писем. Она имела надпись «Печать для пакетов Лунинец(кой) Крестовоздв(иженской) церкви Минск(ой) г(убернии)» (рис. 17). Две других служили для опечатывания различных документов. В центре одной печати был изображён восьмиконечный православный крест (рис. 18), на другой — анонимное изображение храма. Обе печати по кругу имели надпись: «Печать священника лунинецкой Крестовоздвиженской церкви Минской губернии». Эти печати использовались в конце XIX - начале ХХ века (рис. 19). Священник Лунинецкой церкви Тимофей Дюков в 1908-20 гг. имел личную печать с текстом — «Священникъ Т.И. Дюков ст. Лунинецъ» (рис. 20).

Была в лунинецкой церкви и «копчёная» печать, оставшаяся с конца XIX века (рис. 21). Ею пользовались вплоть до 1922 года. На рисунке 21а — справка, выданная священником Дюковым Колосову Л.А. в декабре 1922 года, скреплённая церковной печатью с русским текстом, оттиснутой мастикой. После включения Западной Белоруссии в состав Польши новые власти запрещали употребление печатей с русским текстом даже в православных церквях. Поэтому перечисленные выше печати (вернее, оттиски их) не встречаются на церковных документах после 1922-23 годов. В те годы Лунинецкая церковь начала применять печать с текстом на польском языке (рис. 22). Кстати, этой польской печатью церковь пользовалась и в годы фашистской оккупации (рис. 22а).

«Копчёной» печатью пользовались в XIX веке и в Кожангородецкой церкви. На свидетельстве о рождении, выданном в 1872 году и подписанном священником Иоанном Каминским, поставлен сажевый оттиск церковной печати с изображением анонимного храма и надписью: «Кожангородецк(ая) Николаевс(кая) ц(ерковь) Пинск(ого) у(езда)» (рис. 23). Как отмечалось выше, из-за частого пользования свидетельством оттиск печати несколько размазался.

По оттискам печатей 1920-х годов можно в некоторой степени представить себе жизнь городской русской интеллигенции. В городе в 20-х годах существовало Лунинецкое русское благотворительное общество, которое имело свою библиотеку, носящую имя писателя «графа Л.Н. Толстого» (рис. 24), а библиотечный книжный инвентарный штемпель позволяет судить о количестве книг в фонде библиотеки: в данном случае известно, что книг было свыше пятисот (рис. 25).

Многие лунинчане имели в то время свои домашние библиотеки и метили книги своеобразными экслибрисами. В 1920 году дочь известного в городе деятеля Русского благотворительного общества Тулейко — Александра — метила свои книги скромным штемпелем с надписью «Из книг А. Тулейко. Лунинец. 1920». Обращает на себя внимание тот факт, что надпись сделана по новой орфографии русского языка — без твёрдого знака в конце слов (рис. 26).

Более интересным оказался книжный знак у А.А. Рыбчинского. На нём присутствуют якорь и крылатый посох или жезл и два крыла. Сегодня трудно объяснить, что всё это значит и чем руководствовался житель нашего города, выбирая себе такой штемпель. На знаке указан год «1928» и город «г. Лунинец» (рис. 27). Книжный знак-штемпель сестры А.А.Рыбчинского - Антонины Рыбчинской — выполнен в виде ажурной рамки, в нижней части которой вмонтирован год «1930». В центре рамки надпись на польском языке «Тося Рыбчинская» (рис. 28).

На большинстве польских печатей — как учрежденческих, так и частных лиц — красовался герб государства, белый орёл в короне. Это видно на оттисках печати полесского воеводы (рис. 29), лунинецкого городского магистрата, городского управления, лунинецкого староства, общественной начальной мужской школы в Лунинце (рис. 30-31). Оттиск печати школы даёт возможность узнать полное наименование учебного заведения, а фамилию лунинецкого нотариуса 1930-х годов мы также узнаём из оттиска его личной печати: «Adam Niemirowcz-Szczytt. Natarjusz w Lunincu» (рис. 32, 33).

Комитет строительства костёла имел печать с анонимным изображением католического храма (рис. 34). Благодаря оттиску печати мы узнаём, что станция Лунинец относилась к Виленской дирекции государственных железных дорог и что в городе имелся врачебный пункт во главе с врачом, обслуживавший лунинецких железнодорожников (рис. 35).

Как уже говорилось выше, кроме круглых печатей употреблялись также и т.н. угловые, адресные и лругие вспомогательные штампы, благодаря которым мы сегодня знаем, что на лунинецкой погрузочно-разгрузочной площадке (рампе) существовала «товарная экспедиция» (рис. 36), а фотограф Глоуберман имел свою мастерскую на улице Легионов, 3. До событий 1917 года в тексте штемпеля фотографа М.Р. Глоубермана, который ставился на всех снимках, не подавалось, к сожалению, адреса (рис. 37-37а).

Коротко остановлюсь на некоторых печатях советского предвоенного периода в жизни Лунинца. В 1939 году Западная Белоруссия вошла в состав БССР. Все жители Лунинца стали советскими гражданами, а значит, должны были иметь советский паспорт, выдача которых началась в 1940 году. При сдаче необходимых документов на получение паспорта в милиции на них ставился штамп с текстом «Паспорт выдан в 1940 году» (рис. 38). В конце 1939 года в городе была открыта неполная средняя школа № 1 в здании бывшей мужской школы. В ШСН № 1 открылась библиотека, большинство книг которой было прислано в подарок лунинецким школьникам от учащихся школ БССР. И, как видно по инвентаризационному штемпелю, в школьной библиотеке насчитывалось более 1500 томов (рис. 39).

Об оккупации города фашистами свидетельствует оттиск печати военной комендатуры (рис. 40). В годы оккупации в Лунинце работала городская больница, что подтверждается угловым штампом этого учреждения на документе, выданном 5 июля 1944 года (рис. 41).

В заключение — вкратце о лунинецких печатях и штампах послевоенного времени.

В 1946 году в городе при райисполкоме работал районный отдел коммунального хозяйства, о чём говорят оттиски углового штампа и печати (рис. 42, 43). В 1949 году при техкабинете ст. Лунинец работала техническая библиотека (рис. 44), а в 1957 году городская детская библиотека насчитывала более 14 тысяч книг (рис. 45). При небольшом железнодорожном клубе имелась своя бухгалтерия (рис. 46), в 1970-х годах на разных железнодорожных квитанциях ставился штемпель с текстом «Лунинец Бел.Ж.Д.» (рис. 47).

Разумеется, в этом материале приведена далеко не вся информация, которую можно извлечь с помощью «лунинецкой сфрагистики». Здесь ещё остаётся простор для исследователя.