Альманах "Лунінецкая муза", № 26

Вадим Жилко

Оборванная нить

Стихи и рассказы

Об авторе

Вадим Витальевич Жилко родился в 1967 году в г. Лунинце. Закончил исторический факультет Белорусского государственного университета. Работал в отделе архитектуры Лунинецкого райисполкома, Доме детско-юношеского творчества, районной газете. С 1993 года научный сотрудник Лунинецкого районного краеведческого музея, с 1999 года одновременно — обозреватель еженедельника «Информ-прогулка». Автор около 4500 публикаций в периодической печати, в том числе в альманахах из серии «Лунинецкая муза», краеведческих и исторических сборниках. Соавтор изданий «Памяць. Лунінецкі раён» (1995), «Лунинетчина — край наш полесский» (2004), «Родная моя Лунинетчина» (2005), «Локомотивное депо Лунинец: 120 лет» (2005). Автор сборников «Ассорти. Стихи и пародии» (1995), «Две музы. Шахматные задачи и стихи» (1996), составитель сборника «Азбука поэзии. Антология стихов лунинецких поэтов» (1998) и ряда других литературных и краеведческих изданий. Редактор республиканского бюллетеня по шахматной композиции «Альбино».

В предлагаемом вниманию читателя очередном выпуске альманаха «Лунинецкая муза» собраны стихи и рассказы В. Жилко в основном за последние годы.


* * *

Что вернуться назад нереально,
Разорвалась в прошлое нить,
Это ясно и даже банально...
Только как с мелочами быть?
Напрасно душа растревожена,
И сгорели в огне мосты...
Только как же нам быть с мороженым,
Над которым склонилась ты?
Говорят, что слезы солёные
Затушили любви угли...
Только как быть с очками тёмными,
Что тебе идеально шли?
Утверждают, всё будто в порядке:
Мол, не думай о пустяках...
Только как не вспомнить перчатку —
Ту, в которой твоя рука?
Говорят, что забвение в водке,
Только как же забыть, ну как,
От бедра грациозность походки,
Незастёгнутый твой пиджак?
Затвердили: порядок — награда
И уверенность, и покой...
Но как быть со следами помады
На платке, забытом тобой?
Обязательства, обстоятельства,
Пересуды, слухи, молва...
Только память — наш круг спасательный,
И надежда всегда жива.

* * *

Распогодилось лето,
И шальная жара
Невесомость ответа
Подтверждает с утра.
В этом мареве зыбком,
В мерном стуке часов
Гаснут наши улыбки,
Меркнут искорки слов...
Не такая уж важность:
Это чья-то вина?
Или просто миражностъ,
Продолжение сна?
Отпусти, расстоянье,
Нам тебя не пройти.
Если нет расставанья,
Нет и встречи в пути...
Кто-то верит наивно,
Что тебя он простит.
Кто-то машет призывно,
Но уже позабыт...
Ты опять на причале,
Как когда-то Ассоль.
Всё как будто вначале,
Но откуда же боль?

* * *

Зачем планировать судьбу
По гороскопам и прогнозам?
Таится в будущем угроза,
И быстро остудят морозы
Твою горячую мольбу...
Зачем надеяться и ждать,
И слово пестовать «взаимность»?
Оно рифмуется с «наивность»,
И не поможет здесь призывность,
Хоть это горько сознавать...
Зачем подбрасывать вопрос —
Тот, на который нет ответа?
В хитросплетениях сюжета
Давно прошли весна и лето
Не уплатив прощальный взнос...
Зачем смотреть по сторонам,
Искать не правило, а странность?
Ведь хода времени чеканность
Воспринимается как данность —
Особенно по вечерам...
Зачем искать твои черты
В случайно встреченных прохожих?
В момент внезапной сладкой дрожи
Отметить: «Как же вы похожи!»
Но это всё-таки не ты...

* * *

Вопросов больше, чем ответов,
А веры — сколько у Фомы.
И в упоеньи зноем лета —
Холодный шорох злой зимы.
И одинокие полёты
Во сне, а может, наяву.
Порой — смешные повороты
И бег, чтоб обогнать молву...
Но тихие шаги навстречу,
Улыбка, взгляд из-под ресниц
Необратимое залечат
В потоке дней, в мельканьи спиц.
Наивно-всемогущий Случай
Играет на подмостках роль.
Он знает всё: и то, как лучше,
И кем-то спрятанный пароль.
Вопросов больше, чем ответов...
Но главное понять дано:
Зима — зимой, а лето — летом.
Не остановлено кино...

* * *

На победу — слетятся стаями,
Да ещё поддадут упавшему...
Почему же, однако, не с вами я,
А сочувствую проигравшему?
Опьянённые силой и ловкостью —
Хоть кирпич разбивай о голову! —
Упиваетесь вы жестокостью:
Вот какие мы, как нам здорово!
Нет сомнений — по праву свирепому
И без совести — всё дозволено:
Убирайтесь с дороги, нелепые,
Не то косточки лягут ворону!
На коленях житьё привольнее
И с зажмуренными глазами...
Все счастливее стали, спокойнее.
Почему же опять я не с вами?.

* * *

Уйти? Но память не отпустит...
Забыть? Но сладкая печаль
Пришла на смену горькой грусти
С небрежно брошенным «Прощай!»
Штрихи забытого портрета
Лишь по ночам придут ко мне,
А за окном искрится лето
В каком-то странном полусне...
И стрелки в циферблатном круге
Не могут приглушить мечты,
О той предновогодней вьюге,
Где вместе были я и ты.

* * *

Не клянитесь «твёрдым словом»:
Мол, навечно, навсегда...
Ведь давно уже готовы
Или счастье, иль беда.
Затуманенные дали
Не откроют горизонт,
И найдёте вы едва ли
Хоть какой-нибудь резон.
И летят на воле где-то,
Над волнами суеты,
Обещания, обеты
И напрасные мечты.
Нам осталось только эхо —
Соло золотой трубы,
А ещё — осколки смеха
Над просторами судьбы.

Дискотека

Негромкой музыкой дождя,
Вечерней ласковой прохладой
Я угостить хотел тебя,
Но ты сказала мне: «Не надо».
По саду ветер шелестел,
Луна вставала на востоке.
Из-за деревьев долетел
От дискотеки гул далекий...
Я подарить тебе мечтал
Все запахи ночного сада,
Но в голосе звучал металл,
Когда сказала ты: «Не надо».
А гром на небе всё гремел,
Клубились тучи на востоке.
Но, как и прежде, долетел
От дискотеки гул далекий.
Я на тебя сквозь полумрак
Смотрел, не отрывая взгляда.
Сто лет я мог смотреть бы так,
Но ты сказала мне: «Не надо».
А дождь сильнее зашумел,
Вода бурлила в водостоке.
И, как спасенье, долетал
От дискотеки гул далекий...
Я знаю — шансов больше нет.
Но может, ждет меня награда —
Вдруг переменится ответ,
И ты не скажешь мне: «Не надо».
Дождь постепенно затихал,
Всходило солнце на востоке,
И, мне казалось, долетал
От дискотеки гул далекий...

* * *

Относительно всё в нашем мире —
Абсолютна лишь эта истина...
Задыхаясь в пустой квартире,
Об одном мечтаешь, единственном.
Понимаешь, что ложь неизбежна,
Но, однако, стремишься снова
К тем же самым признаньям нежным,
Что фальшивым остались словом.
Нет опоры на «обстоятельства»,
Нет стального, как воля, тарана —
Только мутный осадок предательства,
Что остался на дне стакана.
Ни к чему вспоминать подробности —
Относительно всё в нашем мире.
Но красивую маску подлости
Не забыл ты в пустой квартире...

Моя твоя не понимай

Вспомнить полузабытое ремесло пародиста вынудили строки, прочитанные в одной местной газете:
Осчастливить Лунинец
Едет Солодуха,
Цель имеет здесь певец,
Чтоб поднять нам духа.

И рядом:
Соседка Мария дождалась скворцов,
Но вот опечалена встреча:
Два чёрных атласных самцов-молодцов
Подрались за теплый скворечник.

* * *
К чему падежи? Понимает моя:
Бумага безграмотность стерпит.
А если словов навыдумаю я,
Меня мой газета поддержит.
К тому же большой гонорар получаль,
Где много и рубль, и копейка,
А если меня ты покритиковаль,
Ты есть нехороший злодейка.
По-руску не очень умею сказать.
Мне ближе, пожалуй, турецкий,
И всё же я очень себя уважать —
Я есть поэтесс лунинецкий!

Ложь

1.
Николай Иванович был в городе человеком известным. К полувековому юбилею он мог по праву считать себя не просто состоявшимся мужчиной, а даже более того: собственная фирма с филиалами в нескольких соседних городах, новый особняк, несколько машин, дружеские отношения с губернатором и его ближайшим окружением… В общем, не «олигарх», но вполне солидный бизнесмен. В то же время он вовсе не походил на избитых персонажей анекдотов про «новых русских», выгодно отличаясь от последних и своим интеллектом. Что ж, в своё время закончил достаточно престижный университет. Даже какое-то время занимался в аспирантуре. Правда, до защиты диссертации тогда дело не дошло — Николай предпочёл сравнительно высокооплачиваемую работу на предприятии, позже много лет работал в государственных структурах власти. Поэтому свой бизнес в эру перестройки он начинал не на пустом месте, что и принесло свои ощутимые плоды.

Стоит ли удивляться, что известие о женитьбе состоятельного, интеллигентного и элегантного, несмотря на возраст, бизнесмена вызвало у городского «бомонда» заметный интерес. Точнее, особое внимание вызвала личность его супруги. Светлане было всего двадцать пять лет — разница, согласитесь, ощутимая. Не все знали, что в молодости Николай Иванович был женат на однокурснице, правда, неудачно — брак распался через полтора года, а вскоре бывшая жена с новым избранником-военным уехала на Дальний Восток, после чего следы её затерялись на просторах необъятного Союза. Детей, к счастью, завести молодожёны не успели. После развода у Николая Ивановича, конечно, были связи — женским вниманием он обделён не был. Но больше не женился — то ли карьера, а потом бизнес не давали времени на налаживание полноценной личной жизни, то ли что-то не устраивало в потенциальных невестах, но факт оставался фактом. И вот теперь, давно перешагнув жизненный «экватор», Николай Иванович решился на столь кардинальную перемену в жизни.

2.

Светлана привлекала внимание городских кумушек не только вопиющей в сравнении в мужем молодостью, но и некоторыми подробностями своей биографии. Детство и молодость её прошли на рабочей окраине города, в небогатой, мягко говоря, семье. Отец давно и безнадёжно спился, а в скором времени ушёл из жизни. Мать, крутясь на основной работе и подрабатывая, где только возможно, пыталась свести концы с концами, но тщетно. После девяти классов Светлана, в школе отнюдь не блиставшая, закончила училище и устроилась на работу в парикмахерскую. Скоропалительно выскочила замуж за соседского парня, но ненадолго. Впрочем, благодаря яркой внешности, недостатка в поклонниках у Светы не было, отчего жизнь её протекала достаточно бурно — с ресторанами и дискотеками, выяснением отношений и прочими атрибутами.

Николай Иванович и познакомился со Светланой, проезжая вечером мимо одного из ресторанов — девушка выскочила на улицу, едва ли не под колёса его машины, спасаясь от настойчивого подвыпившего кавалера. Подвезя её до дома, Николай Иванович предложил встретиться завтра. Предложение было с благосклонностью принято. А после двух месяцев знакомства он предложил Светлане, как говорили в старину, руку и сердце. «Седина в бороду…» — качали головами знакомые. Сам же Николай Иванович предпочитал не комментировать причины своего решения. Впрочем, особой многословностью он никогда и не отличался.

3.
Прошло полгода после появления в особняке Николая Ивановича молодой хозяйки. Приутихли сплетни, тем более что Светлана всячески старалась соответствовать своему новому статусу. Настрадавшись в своё время из-за отсутствия жизненных благ, она с увлечением старалась компенсировать упущенное, благо Николай Иванович ни в чём ей не отказывал, вплоть до новенькой спортивной машины, в которой Светлана, быстро получив права, раскатывала по магазинам и салонам красоты. Вести себя она старалась холодно-неприступно, как и подобает светской даме. Одарённая наблюдательностью и артистическими задатками, она переняла манеру поведения у жён бизнесменов — коллег Николая Ивановича. И хотя живой характер порой давал о себе знать, капризы молодой жены были достаточно невинны и даже нравились Николаю Ивановичу, тем более что на людях она всегда вела себя сдержанно и корректно.

4.
Сергей приходился дальним родственником Николаю Ивановичу, но едва ли оба могли точно определить степень этого родства, воспринимая друг друга в качестве обычных знакомых. В семье без отца Сергей с детства своими выходками служил головной болью для матери, соседей, родителей, позже — для инспекции по делам несовершеннолетних. Впрочем, ничего слишком уж криминального на его счету не было — скорее речь шла о тяге к всевозможным авантюрам и приключениям с известной долей риска. Призванный в армию, Сергей служил в частях спецназа, вместе с которыми и попал в одну из «горячих точек» на просторах СНГ. Был ранен — как раз в госпитале его и застал «дембельский приказ». Домой после выхода из госпиталя не спешил, предпочтя остаться в столице: некоторое время работал охранником в одной из фирм, позже занимался сопровождением коммерческих грузов. Но вспыльчивость и сохранившаяся тяга к рискованным поступкам не добавляли ему друзей, скорее, наоборот. В одно прекрасное утро Сергей решил, что пора перебираться на родину, пора немного отдохнуть.

В родном городе Сергей тоже пробавлялся различными разовыми поручениями и приработками, вовсе не испытывая тяги к рутине постоянного трудоустройства. Пару раз встречал на улице Николая Ивановича, но на предложение последнего пойти к нему охранником ответил уклончиво: подумаю, мол. Светлана, сопровождавшая в тот раз мужа, участия в разговоре не принимала, разглядывая витрины соседних магазинов.

5.
Как-то утром, после вчерашнего «сабантуя» в хорошей компании, Сергей вышел из дома, в котором снимал квартиру, — купить пивка в ближайшем киоске. На вышедшую из подрулившей к тротуару машины девушку в норковом полушубке внимания поначалу не обратил, и только столкнувшись с ней возле киоска, узнал молодую жену Николая Ивановича. Галантно пропустил её вперёд, а когда у продавца не оказалось сдачи с крупной купюры, бросил на прилавок необходимую для оплаты покупки сумму (деньги у него на сей раз были). Светлана с вежливо-холодным выражением впервые взглянула на своего соседа по очереди. Губы её дрогнули в подобии улыбки. «Узнали?» — улыбнулся ей и Сергей. В глазах Светланы ему померещился какой-то труднообъяснимый огонёк. И, чувствуя в груди сладостное предвкушение очередной авантюры, он кивнул в сторону соседнего кафе: «Может, кофейку попьём?» Всё так же молча, Светлана кивнула в знак согласия…

А потом была его скромная квартирка со скрипучим диваном и зашторенными окнами. Светлана не проронила почти ни слова, только в глазах её Сергей видел всё тот же огонёк, но что он означал, вряд ли мог бы объяснить.

Они стали встречаться регулярно — чаще всего днём, когда Николай Иванович трудился у себя в офисе. Пару раз Светлана оставалась у Сергея и на ночь, когда муж уезжал на переговоры с деловыми партнёрами в другие города. Разговаривали они по-прежнему мало. Но порой тоска, накопившаяся у Светланы за время жизни с немолодым и нелюбимым мужем, прорывалась — то слезами, то неожиданными вспышками ярости, тут же переходившей в страстность. В такие моменты Сергею казалось, что он испытывает к ней нечто большее, чем простое влечение. Но обычно в глубине души он смотрел на их отношения с иронией — обмануть «нового русского» было для него своеобразной доблестью… А когда он вновь встретил на улице Николая Ивановича, и тот опять предложил ему стать своим телохранителем, Сергей согласился — слишком уж занимательной, хоть и достаточно банальной, показалась ему возникающая коллизия.

Но его сюрприз, который он собирался изложить Светлане при встрече в то же день, не вышел — новость преподнесла сама Света, сообщив, что ждёт ребёнка.

6.
Нового телохранителя, к удивлению Николая Ивановича, его жена восприняла с неодобрением и даже устроила вечером скандал мужу: зачем-де берёт на работу всяких типов с подозрительным прошлым? В последнее время характер Светланы вообще испортился, и Николай Иванович терялся в догадках о причине такой метаморфозы.

Сергей, впрочем, чувствовал себя в новом качестве замечательно. Работа была нетрудная. Деньги — хорошие. Правда, Светлана после того памятного разговора сторонилась Сергея, демонстративно его не замечая. Николая Ивановича, барскими замашками не отличавшегося, подобные манеры супруги несколько конфузили… Сергей же не сомневался, что рано или поздно Света сменит гнев на милость: ощущать свою власть над чувствами этой женщины было приятно и как-то волнующе ново. Сергей даже немного боялся чего-то нового, что так незаметно пришло в его жизнь и поселилось в душе.

7.
Примерно через месяц после устройства Сергея на работу хозяин в разгар рабочего дня позвал его в свой кабинет. Он был в мрачном настроении.

— Есть проблема! — без обиняков начал Николай Иванович. — Уже несколько дней мне по телефону угрожают какие-то «отморозки». Требуют полмиллиона, иначе угрожают Светку убить. Что скажешь?

— А с ментами вы говорили на эту тему?

— Я не хочу рисковать, пока не уясню ситуацию полностью. Света слишком мне дорога, — Николай Иванович замолчал, словно смутившись своей сентиментальности, но затем продолжил: — Сегодня вечером они назначили мне встречу. Мол, это мой последний шанс. Поедешь со мной?

Сергей кивнул.

8.
«Стрелка» была назначена за городом. Подъехав в указанное место, Николай Иванович остановил машину. Он сам был за рулём — так предложил Сергей, чтобы руки у телохранителя оставались свободными. Всё время после дневного разговора Сергей был молчалив, что на него не походило, как-то по-особому собран, если можно так выразиться, напружинен. Николай Иванович посматривал время от времени на него с какой-то странной смесью удивления, удовольствия и недоверия. Сергей же думал о чём-то своём.

Блеснули фары, и выехавший из-за поворота «джип» остановился метрах в сорока от них. Через некоторое время оттуда вышли трое, ещё кто-то оставался за рулём. Один из приехавших призывно махнул рукой.

— Вы сидите здесь, мотор не глушите. В случае чего — сразу по газам! А я пойду покалякаю, — голос Сергея звучал ровно, разве что появилась какая-то хрипотца.

— Ты уверен, что так будет лучше?

Но Сергей уже открывал дверцу. Не вынимая рук из карманов, он направился к «джипу». Николай Иванович замер. Впрочем, ничего страшного пока не происходило. Сергей подошёл к чужой машине и о чём-то заговорил с бандитами. Но слов здесь слышно не было. Николай Иванович напряжённо всматривался в густеющую темноту. Стоявшие у «джипа» вдруг загорячились, замахали руками. Сидевший за рулём водитель выскочил, хлопнув дверцей, и подскочил к спорившим.

— Всё! И его, и бабу замочим! — донеслось до Николая Ивановича. В то же мгновение Сергей резко выхватил из кармана руку — яркая вспышка взорвала темноту...

9.
Домой Николай Иванович вернулся поздно. Общался с ним сам начальник УВД — правда, вполне вежливо, даже угостив коньяком, всячески подчёркивая, что лично к уважаемому предпринимателю никаких претензий не имеет, даже напротив. Но формальности соблюсти необходимо — всё-таки пять трупов (кроме Сергея, при взрыве гранаты погибли три бандита, четвёртый через час умер в больнице). Расставались по-дружески, тем более, что Николай Иванович как бы вскользь сослался на пару общих знакомых, людей влиятельных, а ещё намекнул, что не против оказать управлению внутренних дел спонсорскую помощь. Начальник проводил его до дверей кабинета, крепко пожал руку.

— Удачно получилось, Николай Иванович, если уж быть до конца откровенным. Мы за этими ребятками давно следили, да доказательств не было, никто из потерпевших особо не рвался жаловаться. А тут — одним чохом! Паренёк твой не сплоховал…

Николай Иванович помрачнел:

— Жалко Серёгу!

Полковник остановился, словно в раздумье, затем, решившись, махнул рукой:

— Это тоже ведь как посмотреть… Тут, Иванович, такое дело… Ты же мужчина крепкий, лучше уж тебе всю правду знать. Разговоры разные ходили в последнее время про него и… Ну, в общем, про жену твою. Может, брешут, конечно.

Последнюю фразу начальник УВД добавил скорее из вежливости.

Николай Иванович промолчал. Ещё раз пожав полковнику руку, он вышел.

10.
Единственное включенное бра не могло разогнать сумрак в гостиной, где на диване зябко куталась в шаль Светлана. Она уже знала о взрыве за городом. На появление Николая Ивановича она не отреагировала никак: взгляд всё так же был направлен куда-то в пустоту.

— Почему ты мне не сказала, что беременна? — голос Николая Ивановича прозвучал устало. — Я вчера узнал от твоего врача…

Светлана вяло пожала плечами, не поворачивая головы.

Включив свет, Николай Иванович подошёл к дивану и ладонями повернул лицо жены к себе. Он ощутил, как напряглась Светлана.

— Ты любила его?

— Нет! Нет! – Её глаза наполнились слезами. — Он просто приставал ко мне! Я его боялась! Это было какое-то помрачение рассудка! Я люблю тебя, Коля! Только тебя! И к ребёнку он не имеет никакого отношения! Это правда, Коля!.. Я его ненавижу!

С ней начиналась истерика. Николай Иванович молчал. Он видел, что Света лжёт. И, странное дело, только осознание того, что она лжёт, примиряло его со случившимся. Жить всё же стоило…

Кузнецы собственного счастья

Каждому — своё (латинское изречение).
1.
«В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань…» Вряд ли кто-нибудь из присутствовавших на свадьбе Игоря и Ирины цитировал про себя эти строки классика, но подобные мысли, скорее всего, так или иначе возникали у многих гостей. Во-первых, больше половины приглашённых были однокурсниками молодожёнов и успели изучить их характеры за несколько лет совместной учёбы. А во-вторых, даже внешним своим поведением новоявленные муж и жена разительно отличались. Ирина — подвижная, весёлая, разговорчивая, легко вступающая в контакт даже с теми, с кем только что познакомилась. Игорь же — молчаливый, задумчивый, ушедший в себя. Лицо его менялось разве что при взгляде на сидящую рядом красавицу в подвенечном платье — оно словно озарялось каким-то внутренним светом. И в такие мгновения те, кто наблюдал за Игорем, лучше могли понять, почему всё-таки столь разные люди решили связать свою судьбу.

Впрочем, различия у супругов не сводились лишь к внешним атрибутам поведения. Игорь вырос в столичной интеллигентной семье, с медалью закончил школу и сразу поступил в институт, несмотря на достаточно приличный конкурс. Ко всему прочему, в институте была военная кафедра, что позволило новому студенту не особенно беспокоиться о потенциальной возможности «загреметь в армию»… Биография Ирины была совсем иная. Выросла она в небольшом райцентре без отца. Мать, сполна вкусившая горького трудового хлеба, всячески настаивала, чтобы дочка получила образование. С первого захода поступить в институт не удалось. Отработав пару лет на местном заводе, Ирина получила направление на подготовительное отделение, а уж оттуда не попадал в число студентов разве что самый отъявленный лентяй и разгильдяй. Ирина к их числу не принадлежала…

2.
Через три месяца после свадьбы супруги закончили институт и получили совместное распределение в областной центр, на довольно известное и крупное предприятие (то, что завод выполнял преимущественно военные заказы, не было тайной для большинства жителей города). Оба были назначены инженерами, правда, в смежные отделы. Жили в общежитии для семейных. Через год родилась Наташка, а ещё через полгода семья получила отдельную квартиру в только что сданном доме: оборонное предприятие могло себе позволить обеспечивать жильём даже молодых специалистов. Так Игорь и Ирина стали обладателями двухкомнатной квартиры.

Шли годы. Наташка росла смышлёной, не по годам развитой девочкой, радуя папу и маму. Игорь в дочке души не чаял и с удовольствием возился с ней всё свободное время. Тем более что маме всё труднее было уделять внимание семье: у неё наметился карьерный рост. Довольно скоро ей предложили пост заместителя начальника отдела, а потом поинтересовались, согласна ли она перейти на работу в профком. Общительный и живой характер молодой женщины, её умение «гасить» конфликтные ситуации были отмечены. К тому же после рождения дочери Ирина ещё больше похорошела, обрела ту зрелую женственность, которая так привлекает мужчин. Чего стоил один её взгляд — казалось бы, строгий, но в то же время какой-то неуловимо манящий, завлекающий, словно что-то сулящий. Но не подумайте ничего такого — Ирина вовсе не была легкомысленной. А что плохого, если она порой использовала свои чары и обаяние, чтобы добиться решения какого-либо непростого вопроса, зависящего от доброй воли мужчин-начальников?

3.
Перестройка «аукнулась» для предприятия конверсией. Это полузабытое ныне словечко означало переориентацию производства с военных заказов на сугубо мирные, гражданские. Завод стало лихорадить. А после распада Союза он вообще начал прозябать. Пошли сокращения штатов, а кто-то уходил сам, не выдержав хронического безденежья. Игорь держался даже за такую работу: по большому счёту, куда ему было податься? Никакой высокодоходной специальностью он не обладал…

Ирина тоже поначалу немного растерялась, но затем поняла, что в создавшейся ситуации есть свои плюсы. Как раз разворачивалась приватизация предприятий, под шумок самые шустрые и пробивные расхватывали куски государственного «пирога». Тут-то Ирине и предложили возглавить создаваемую при заводе коммерческую фирму, намекнув, что в её кандидатуре заинтересованы весьма солидные люди. Ирина согласилась… А через три года она уже была владелицей малого предприятия, установившего контакты не только с ближним зарубежьем, но и с дальним. Из Франции даже приезжал на переговоры месье Серж — хозяин крупной торговой компании. Его визит не ограничился чисто деловыми переговорами. Ирина пригласила гостя на обед к себе домой (к тому времени она купила новую квартиру и обустроила её «на европейский лад»). Элегантный и благоухающий изысканной парфюмерией француз не сводил с хозяйки глаз и не раз на довольно сносном русском говорил её подобающие случаю комплименты. Впрочем, Ирина к этому времени уже и сама начала осваивать английский на новомодных курсах, в чём ей по мере сил помогала Наташа — как никак, девушка училась в школе с углублённым изучением иностранных языков. То ли методика действительно была толковая, то ли помогало ощущение необходимости и полезности английского в современном мире, но дела продвигались довольно успешно.

4.
Игорь на «званом обеде» не присутствовал — под каким-то предлогом уехал к приятелю на дачу. Там он мрачно сидел на веранде, обдумывая своё положение. И выводы были безрадостные. На фоне преуспевающей супруги её муж-инженер выглядел откровенным неудачником. Новая квартира, появившаяся у Ирины иномарка (причём жена сама и стала водить машину, тем более что Игорь из-за ухудшившегося зрения едва ли прошёл бы медкомиссию) — всё это было лишним напоминанием, «кто в доме хозяин». Правда, Ирина не упрекала мужа ни в чём, но он был убеждён, что тяготит жену своей никчемностью. Теперь она общалась преимущественно с коллегами по бизнесу, среди которых были и люди сравнительно интеллигентные, но в явном меньшинстве; от большинства же исходил заметный криминально-агрессивный «аромат». Игорь поражался: неужели Ирина не видит этого? А Наташка? Девушка начала воспринимать улучшившееся благосостояние семьи, как нечто естественное, само собой разумеющееся. В отличие от прежних лет, она гораздо меньше стала общаться с отцом, её тянуло к матери, которую девушка охотно посвящала в свои тайны и проблемы. Игорь понимал, что по законам природы дочь и должна больше общаться с матерью, но понимал умом, а сердце всё равно болело…

В город он вернулся под вечер. Подходя к дому, увидел, как разъезжаются гости. Ирина, модная и эффектная, с развевающимися волосами, чему-то заливисто смеялась, наклонившись к «Мерседесу», откуда выглядывал какой-то холёный господин, судя по всему, тот самый пресловутый француз… Именно в этот момент Игорь окончательно принял решение, которое давно подсознательно назревало в нём.

5.
Уход Игоря из семьи Ирина восприняла внешне спокойно: что ж, раз ты так решил… Поселился Игорь в снятой однокомнатной квартире, кое-как сводя концы с концами. Мысли о своём праве на часть совместного имущества он отгонял с каким-то мрачным удовольствием, успокаивая себя тем, что всё останется в итоге дочери. Официально супруги не разводились: ни одна из сторон не придавала формальности особого значения.

Иринина фирма процветала. Преуспевающую бизнес-леди постоянно видели на светских мероприятиях, всевозможных вечеринках и презентациях, несколько раз Игорь имел возможность лицезреть бывшую супругу по местному телевидению. Областной центр был не таким уж гигантским городом, здесь всё обо всех знали. Поэтому до Игоря тоже доходили слухи, что Ирина появляется везде в обществе владельца банка «Доходный». Банкира он тоже пару раз видел — ещё до своего ухода из семьи. У того и прежде были какие-то дела с Ириной. Теперь, судя по всему, их общение вышло на новый уровень…

6.
Как-то Игорь на три недели уехал в командировку. Он охотно брал на себя подобные поручения, стараясь сэкономить на суточных: лишняя копейка не помешает… А когда вернулся домой и вышел на работу, услышал от сослуживцев поразившие его новости. Оказывается, «Доходный» банк прогорел, точнее говоря, его владелец скрылся, заблаговременно переведя в неизвестном направлении все свои активы. Соответственно, обанкротились несколько фирм, особенно тесно связанных с банком, в том числе и Иринина — «Проминвест». Через пару недель кто-то из знакомых не без злорадства сообщил, что Ирина продаёт свой новый коттедж, уже продала машину: кредиторы взяли её, что называется, за горло.

А ещё через месяц Игорь увидел Ирину возле подъезда дома, где снимал квартиру. Ускорив шаг, он почти подбежал к жене. Та нерешительно шагнула навстречу, на глазах её блеснули слёзы. Она собиралась что-то сказать, но не успела: Игорь порывисто обхватил её за плечи и привлёк к себе…

7.
Следующие два месяца запомнились Игорю тем, что все они — и сам он, и жена, и дочь — мало разговаривали между собой. Казалось, все находятся в каком-то зачарованном царстве меланхолии. И что-то, казалось, назревало, чтобы вот-вот прорваться, выплеснуться. Наташка ходила, как в воду опущенная, Ирина тоже потеряла всегдашнюю жизнерадостность. В квартирке было тесно, бытовые неурядицы и безденежье тоже не способствовали особому веселью. Ирина всё чаще сидела в кресле перед телевизором с отрешённым выражением лица. Но однажды вечером, придя домой, Игорь удивился: жена и дочь были веселы и оживлённы, словно стряхнули с себя весь груз забот. С тихой улыбкой следил он за ними, и вечер этот надолго остался в его памяти одним из счастливейших в жизни.

А утром наступила расплата за вчерашнее счастье — Ирина, отводя взгляд, сказала, что им необходимо развестись. Она переезжает во Францию: Серж, бывший гость и партнёр по бизнесу, не забыл очаровательную женщину и, узнав, что та в беде, предложил руку и сердце. И Наташу во Франции ждёт счастливая жизнь, а что светит ей здесь?..

Развели их достаточно быстро. Ирина с дочерью улетели в Париж… У них всё хорошо, Наташа продолжила после школы обучение в университете, а потом и вышла замуж за однокурсника, потомка древнего дворянского рода.

Как-то Ирина через знакомых навела справки о бывшем муже, но ничего конкретного не выяснила. Говорили, что Игорь работу потерял, спился, а вскоре вообще куда-то исчез из города.

Бег с препятствиями

1.
В школе Аня училась средне и особыми успехами не блистала. А вот в спорте она среди своих ровесниц выделялась, занимаясь лёгкой атлетикой, а точнее, бегом на различные дистанции. Школьный учитель физкультуры способности ученицы оценил и не раз выставлял её за сборную школы на районных соревнованиях. Несколько раз Аня ездила и в областной центр, выступая в составе районной команды. И хотя каких-либо рекордов не установила, всё же чувствовала себя собой на равных конкурировать со многими из юных спортсменок. Впрочем, к концу школы тяга к спорту ослабела, но Аня по-прежнему считала, что соревнования дали ей многое — прежде всего, научили не сходить с дистанции при любых обстоятельствах, добиваясь поставленной цели.

А вот с целями возникли непредвиденные затруднения. Нет, речь вовсе не о том, что девушка вдруг спохватилась и решила поступать в престижный вуз. Учёба Аню по-прежнему не очень-то волновала. Просто в её жизни, точнее, в мечтах, появился Константин. И нельзя сказать, что она раньше не замечала его. Костя был парнем видным, блистал в их сельской школе по всем параметрам — и в учёбе, и в спорте (правда, занимался он атлетикой не лёгкой, а тяжёлой, поэтому Аня на соревнования с ним вместе не ездила). Да и внешность у него была очень даже ничего! Вот только учился он на целых два класса выше и на «мелюзгу» особого внимания не обращал. В Анином классе училась его младшая сестра, поэтому Аня порой заходила к Косте домой навестить однокашницу, но тем дело и ограничивалось…

Тем не менее, Аня решила завоевать Костино внимание и расположение. Тот заканчивал выпускной класс, собирался ехать поступать, поэтому времени у девушки было, что говорится, в обрез. Хотя в успехе она почему-то не сомневалась. Природные внешние данные плюс занятия спортом привели к тому, что на Аню заглядывался не один парень из их школы, а на дискотеках у неё отбоя не было от кавалеров. Правда, Константин предпочитал общаться с одноклассницами…

На одной из дискотек в клубе Аня, не обращая внимания на окружающих, решительно направилась к Косте: «Потанцуем?» Тот удивлённо вскинул брови, но удивление в его глазах тут же сменилось заинтересованностью. Аня выглядела настоящей красавицей — недаром так тщательно продумывала сегодня вечером свой наряд и макияж. Мгновение — и Костя кивнул в знак согласия…

Следующие полтора месяца пролетели для Ани, как один миг. Она проводила с Костей всё свободное время. Казалось, не ходила, а летала, вся освещённая изнутри каким-то лучистым светом… Костя тоже увлёкся девушкой, забыв даже про подготовку к выпускным экзаменам и к поступлению. Вечерами влюблённые часто гуляли по берегу реки, не замечая ни надоедливой мошкары, ни любопытствующих взглядов прохожих…

Увы, счастье долгим не бывает, оно словно притягивает к себе разные напасти. Началось с того, что однажды Аня, забежав к Косте домой, застала у него незнакомую девушку. «Это Марина, — смутившись, как показалось Ане, объяснил Константин. — Мы с ней зимой в городе на олимпиаде познакомились. В один вуз поступать планируем, вот она и приехала поговорить на эту тему». Девушка между тем, нисколько не смутившись, рассматривала Аню, даже не скрывая своего интереса. Аня готова была пронзить её ответным взглядом, но в эту секунду заметила мелькнувшую на губах Константина усмешку. Ни слова не сказав, она развернулась и выбежала из дома.

Вроде бы пустяк, но целый месяц они не разговаривали. Учебный год закончился, прошли выпускные экзамены, отгремел прощальный бал… Перед самым отъездом Константина в город (он записался на подготовительные курсы в своём вузе), Аня подкараулила его на улице. «Неужели мы так просто разойдёмся в разные стороны?» — она затаила дыхание в ожидании ответа. «Надо трезво смотреть на вещи. Что нам с тобой светит?» — услышала она, и Константин ушёл, больше ни разу не оглянувшись.

2.
Всё лето Аня провела, словно в трансе. С осени начались занятия в школе, но девушке было не до них. Учёбу она совсем запустила, а утешение находила в курении, к которому пристрастилась, невзирая на все уговоры и угрозы родителей. Да и выпить в компании ровесников была не прочь. Какая-то хмельная бесшабашность хоть на время, но помогала забыть обо всём. У педагогов Аня приобрела прочную репутацию «трудной», хотя многие сочувствовали ей, догадываясь, что не от хорошей жизни девушка «пошла по наклонной».

Прошло два года. Аня закончила школу. Ей удалось поступить в педагогическое училище в соседней области. Новые проблемы и впечатления постепенно оттеснили на второй план переживания. Тем более что Константина Аня больше не видела, хотя он пару раз и приезжал из института домой.

После училища Аню распределили в родной район, в одну из сельских школ. Отработав пару лет там, она вернулась в свою деревню. Правда, в школу больше работать не пошла, устроилась в сельсовет. Здесь и познакомился с ней приехавший в деревню новый колхозный специалист — Сергей. Высокий, стройный, представительный… Роман их продолжался недолго — Аня дала согласие выйти замуж. Анины родители постарались, выдавая единственную дочь, и отгрохали свадьбу на славу. Вскоре молодожёны получили квартиру в новом доме для специалистов. Там и родилась дочь, которую назвали Валей.

Увы, с течением времени обаятельность и очарование Сергея куда-то исчезли. Он становился всё грубее и раздражительнее, начал выпивать, быстро преодолев путь от любителя спиртного до «профессионала», часто не ночевал дома, потом начал поднимать на жену руку. Закончилось тем, что Анна перебралась с дочкой к родителям. Официально она не разводилась, но брак фактически распался.

В этот период своей жизни Анна на одном из совещаний в райцентре познакомилась с Игорем. Молодой и холостой мужчина привлёк её отнюдь не своими внешними данными, а рассудительностью и относительной (на фоне большинства) интеллигентностью. Набравшись смелости, Аня позвонила как-то вечером ему домой. Так начался их «телефонный роман» — с редкими встречами, но долгими заочными разговорами, в которых они делились сокровенными мыслями. Аня поведала историю своей первой любви, рассказала и о теперешних проблемах… Но попытка перевести «виртуальное общение» на реальную основу, как ни странно, ни к чему не привела: Аня поняла, что это «герой не её романа». Расстались сравнительно безболезненно, тем более что отношения их зашли не слишком далеко.

Через некоторое время Аня нашла работу в городе. Были в её жизни и другие мужчины — некоторое время она встречалась с Валентином, достаточно известным предпринимателем, хотя и женатым. Сама она к тому времени развелась. Константин вспоминался всё реже — как недосягаемый мираж. То с ненавистью, то с любовью…

3.
Однажды Аня, купившая к тому времени машину, отправлялась на работу в город. Остановилась у школы, чтобы высадить дочку. Захлопнула за ней дверцу и вдруг замерла в изумлении. Дорогу от магазина переходил сутулый, пошатывающийся мужчина с двумя бутылками водки в руках. «Неужели это он?» — молнией обожгла мысль. Сквозь приспущенное стекло дверцы донёсся голос одной из соседок: «Приехал наш землячок — родителям на радость. Говорят, спился в своём Бресте совсем, жена от него ушла, с работы попёрли. Дошёл до ручки, в общем…» Константин между тем вяло продолжал путь к родительскому дому, загребая ногами пыль. На голоса соседок он не оглянулся…

Всю дорогу до города Аня вспоминала увиденную картину. Целый день она молчала и в беседы с коллегами не вступала…

На верх старонкі